Сигнальной ракеты,
малиновый — свет,
зажёг над равниной,
тревожный рассвет.



И – бьёт – пулемёт,
головы не поднять.
За Родину – время,
пришло – умирать.



Прижался к земле,
как под ливнями лён,
залёг — погибает,
седьмой – батальон.




Но видело небо,
сквозь гибельный ад,
ползёт к амбразуре,
безусый солдат.



И видело – солнце,
рассветным лучом,
что пулей навылет,
он ранен – в плечо.



Нагнулись в тревоге,
над ним, ковыли.
И, степь прижимала,
к широкой груди.



Солдат обессилел.
Он – кровью истёк.
Но, шепчет Россия:
- Мужайся, сынок!




Прижался к земле,
как под ливнями лён.
Залёг – погибает,
седьмой – батальон.



«За други своя»,
и за Родину-мать,
за всё – что любил,
час настал умирать.



Он статью – не вышел.
И – ростом – был мал.
Но, поднялся в рост,
и – до неба достал.



И вздрогнула степь…

Грудью,
сердцем солдат,
закрыл амбразуры,
смертельный квадрат.




Вернулись живые,
с Победой, домой.
А с ними – солдат,
что навеки живой.



Он бронзовым телом,
рванулся вперёд,
как будто стреляет,
ещё – пулемёт.



И слышит травинка,
и слышит листок,
как, шепчет Россия:
- Спасибо, сынок.