Лежали мы в позвоночном отделении. Сосед, потертый парень лет тридцати, крутя ус, рассказывал историю. «Есть одна торговая компания, есть там корпоративная почта. И вот, служащий со скуки затеял переписываться с отделом сбыта. А там работали три девицы. Не то, чтобы симпатичные, не то, чтобы страшные. Нормальные такие, без комплексов. В общем, переписывался он с одной месяца три, сошелся, сводил в кино, пожили вместе немного, расстались. От скуки сошелся, от скуки бросил.
Стал он переписываться со второй. Вторая думала так: «Нашелся какой, уж меня-то не бросит.» Она и действительно получше была. У них события вообще быстро развивались. На третий день к себе пригласил, на пятый поругались, на седьмой отписался: так, мол, и так.
В бешенстве девки были. Говорили третьей: «И не смей.» Та им: «Да за кого вы меня принимаете, нужен мне этот мудак.» А у самой логика простая: «Что я, хуже вас? Заполучили мужика, рады, щас, ага."
Написала ему сама. А он в отпуске был. Через неделю только ответил: "Сейчас не могу, извини, женюсь.» На море познакомился с одной, любовь с первого взгляда.
Ну, что делать? Третья плюнула и примкнула в лагерь к первым двум. И так они друг друга накачали, что стал он для них самый первый на свете враг. Дня не проходило, чтобы кости ему не перемыли. И вот, решили они как-то пригласить его в гости, все вместе, гадость какую-нибудь сделать, а ему сказали: вечеринка, с танцами, за мир во всем мире…»
Рассказчик сделал паузу и жалобно посмотрел на меня из-под бровей. Что-то в его истории не клеилось, лубочная она получалась. «Дедом морозом, что ли, на утренниках работает» – подумал я.
Сосед, будто бы прочел мысли, тряхнул отрицательно головой, глаза его сверкнули.
«Короче, нажрались они втроем коньяку, схватили его втроем, да из окошка. Хорошо, что второй этаж был.»
И снова на меня жалобно зыркнул.
«Вот оно что! – я ощутил к нему что-то вроде симпатии. Говорю: «Да уж, как они вас. Инвалидом можно было остаться. В суд подавать будете или ну их?»
«Меня?» – сосед смутился. «Ааа, вы подумали…» Он покачал головой. «Я с работы как раз шел. И тут этот парень. Сверху. Как хряснет. Смещение позвонка. А ему хоть бы что. Да и винить, самое главное, не в чем… Хотя, приходил, навещал. Конфеты принес. Молодец, что скажешь… Кстати, вот и он идет…Знакомьтесь: Леша…»

В палату вошел симпатичный подтянутый парень в вязаном свитере. Перекинулся парой слов с медсестрой. Ловко протянул руку. И как-то сразу он мне не понравился. То ли из-за панибратской манеры держаться, то ли из-за истории этой своей… «Вот откуда уши растут» – подумал я – "Герой из лубка, человек-персонаж, а ведь сосед историю эту откуда – от него услышал… Персонаж и автор в одном лице."
Он был чем-то неприятно похож на меня. Как бы «я» с картинки. «Я» за вычетом живота, сутулых плеч, затравленного взгляда и с прибавлением взгляда лучезарного, небрежной позы, атлетического торса.
Они с соседом уже о чем-то болтали, хихикали, звенели посудой. «Я тут как раз историю твою рассказывал» – показывая на меня, говорил сосед – «Так товарищ вот подумал, что я про себя…» Они смеялись, разворачивая ветчину.

Я кое-как встал с кровати и вышел в туалет. Больница была хорошая, от академии наук, финский зеленый кафель без шуток радовал глаз. Моя история была проста. Жанна, девушка, с которой я полгода уже живу, записала меня в тренажерный зал. На мои возражения она сказала, что взяла меня на вырост, причем, получалось, что вырасти должен был я сам. Она смеялась, обнимая меня, и говорила: «Неужели ты не хочешь быть похожим на Бреда Пита? Когда мы познакомились, я так себе и сказала: через полгода он будет другим человеком. А иначе я его брошу.» И грозила мне при этом шутливо пальчиком. Не могу взять в толк, откуда она взяла эту киношную манеру грозить пальчиком? Я ведь ходил с ней только на хорошие фильмы. Неужели это исконно женское?
В общем, как бы то ни было, в спортзале я в первую же неделю потянул спину – и оказался здесь. В роли навещающей, кстати, Жанна была очень хороша…

Я смотрел на зеленый кафель и пытался перенестись в еловый лес. Но вместо этого представлял лицо Леши, моего двойника в мире пикантных анекдотов, заграничных курортов и модных свитеров. Хотя, в сущности, чем он провинился передо мной? Историей, героем которой ненароком стал? Вот, не виноват же он перед моим неудачником-соседом. Да и мир, мир его, каким бы картонным не казался, это и мой единственный мир.
«Дурак ты и мизантроп, и не будет тебе счастья» – сказал я себе и пошел в палату.

В палате из-за открытых занавесок бил свет. Жанна, моя дорогая Жанна, сидела на больничном стульчике, закинув ногу на ногу – будто сидела так уже тысячу лет – и весело щебетала с вязаным свитером. Сосед ловко откупоривал запрещенное здесь шампанское, округло блестели невесть откуда взявшиеся бокалы. «Жанна» – сказал я. Все обратили ко мне светлые смеющиеся лица.
«Юра, дорогой» – Жанна встала и шагнула ко мне. Прохладные с мороза, пахнущие духами руки обвили мне шею. «С днем рожденья. Это тебе».

За ее спиной, дружелюбно и заговорщически мне подмигивая, неприлично смеялся Леша.
В руке моей приятно тяжелел завернутый в бумагу подарок.