Канут границы в слепое песчаное марево,
отзвуки слова – в ночную шипящую тишь.
Кончится эра, и, чем её тень ни задаривай, -
не возвратишь.

Только из моря – ревнивого, злого, туманного
нашего моря, где каждый маяк на счету,
перед рассветом подымется берег каштановый
в диком цвету.

Там тебя встретит, за ржавой фонарной колонною
дряхлого пирса, крестившая твой непокой
самая первая детская жалость, креплённая
солью морской.

Вот она, твердь: никакой гекатомбой не сытые
память и скорбь. Заповедная наша земля.
Здравствуй, ты скажешь, наследная, здравствуй, разбитая
сирая лира моя.