Без жемчугов, тропами крест на крест
Стежки ложатся в пяльцах листопада,
Как будто в дантовых кругах нещадно,
Склонился к вышивкам сонм призрачных невест…

И кружит всё по замкнутому кругу
Несвязно-жуткий погребальный морок:
На старых, крепких лагерных носилках
Тщедушный зэк, как раджа в паланкине,
Был принесён в сарай, в больничный морг.

И два бушлатника ухарски-дюжих
Сноровисто за дело принялись…
Они знакомы с прочностью коронок,
Они умело стаскивают с пальцев
Печальный блеск семейных кандалов…

Вот так из дантовых кругов
Сложились пяльцы вышивки осенней
Стежком крест на крест, но без жемчугов.

Теперь, Бог весть, где этот прах развеян.
И кто над детским черепом беззубым
Боль Гамлета безмолвно повторит?
Его звезда над пишущим горит,
Как над любым другим осенним зверем…

Грех жаловаться!! Иисус при жизни
Не доверял бумаге откровений!
Бесследной скромностью отмечен Гений.
И, право, как машина Гуттенберга
Могла б питать души самостоянье,
Питая, впрочем, ненасытность тела…

Пригоршню листьев, как букет признанья,
Мне дарит осень. Ветреность подружки
Отнюдь не исключает жар сердечный.
И он горит в её чертогах вечно,
Как добрый угль в добротнейшем камине,
И листьев угли сполохом карминным
Нетленно тлеют в трепете сердечном…

В прожилках листьев пламенеют строки,
Ужели осень рукопись сжигает?
Что там, в страницах, чьей души оброки?
Чей жар в остуде вечность обретает?...

09.09.98