Я себя отгудел.
И отпил, и отпел.
Только жажда,
никак не кончается.

Между тихим крестом,
и – спалённым мостом,
моя тень,
неприкаянно шляется.


Меня дома, не ждут.
Свечи Господу жгут.
Но за что -
упокой или здравие?

Вот который уж год,
я в семействе, урод,
хоть крестили меня,
в православии.


Жизнь пропала зазря.
Помню были друзья,
но в гульбе,
они хуже – врагов.

Ты у ветра – спроси,
сколько их на Руси,
без кола и двора,
без портков.


Одинокий – как волк.
Раньше выл – но умолк,
чтоб луна от тоски,
не бледнела.

Вой, не вой на луну,
что посеял, то жну,
только жатва моя,
без предела.


Часто вижу – во сне,
ветер воет по мне,
и осина скрипит,
и качается.

А проснусь – не пойму,
то ль живой, то ль в аду.
Круги ада,
бомжой начинаются.


Под молитвой дождя,
сам истец, сам судья,
но на суд не явились,
свидетели.

Кто под тихим крестом,
кто за черным мостом,
и друзья,
и враги-благодетели.


Вот бы снова начать,
не бродить, не гулять.
Только это,
едва ли получится.

Снова будут долги,
и дружки, как враги.
От вины и – вина,
буду мучиться.

____

Загибаюсь, браток,
Мне бы водки глоток.
В ней погибель моя,
и спасение.

Ради Девы святой,
дай бомжу на пропой,
за себя – и,
Серёгу Есенина.

2001г.