Ещё немного, я стану старше,
И буду, как ты, замечать рассветы.
В домашнем суетном ералаше
Тобою подаренные предметы
Я вижу ясно и постоянно,
А всё остальное – размытым фоном.
Себя я чувствую долгожданной –

Едва проявившимся эмбрионом,
Который тихо растёт в пробирке,
Не слыша биенья родного сердца.
На перекрученной пуповинке,
Как паучонок на паутинке,
И мне никуда от себя не деться.

Подходит кто-нибудь полустёртый,
Смеётся, болтает, не понимая,
Что перед ним ни живой, ни мёртвый,
А просто нечёткая запятая.
Я слышу будущую усталость,
Я помню плечами и головою,
Что для чего-то уже рождалась
И смерть близнецом родилась со мною.
Ей было плохо – мне было плохо,
Она любила – и я любила.
Я помню выдох, не помню вдоха…
Но заново, с новорождённой силой
Я разобью свой стеклянный домик,
И выпаду, будто случайный жребий,
В твои распахнутые ладони,
Вдыхая твой запах большой, целебный…

Меня же не за что полюбить-то -
Ни рожи пока ещё и ни кожи.
Сосудом, хрящиком, лимфоцитом
Парное сердце моё обвито,
Какое я, к чёрту, подобье Божье…

И мне, скорее, дано от зверя,
Который растёт в первобытной грусти:
Ведь я умею любить и верить,
И ждать, не нуждаясь в ответном чувстве.