Как лепестки шафрана, платье
Цветёт холодным фиолетом,
Оно вернувшеюся статью
На растревоженность надето.

Шелка змеиные, стреножив
Шагов стремительный полёт,
Всю жизнь во мне сковали тоже.
И не растает этот лёд

На пламени горящей кожи,
Скорее он уймёт пожары,
Смирив со смертью жизнь и, может,
Доплющив плоть земного шара.

А там, под кожей, бьёт в решётку
Пичужкой пленною душа.
Она ль, растерзанная жутко,
Жила греша?