Серая, безмолвная пустыня казалось, не имела границ. Ровная, гладкая, как и все пустыни Имбгиса. Сергей пытался представить себе, что когда-то на этом самом месте цвели ле-гендарные имбгийские сады, но пока это ему удавалось с трудом.
Звездолет протяжно взвыл и оторвался от земли. Пилот-загриец, помахал журналисту щу-пальцем, прочавкав что-то вроде: «Приш-ш-шду по-ш-ш-ле зах-шх-ата», что следовало понимать как «приду после заката».
После этой нечленораздельной фразы загриец погладил гладкую сферу на панели управ-ления, и ярко-серебристый летательный аппарат растворился в воздухе.
Сергей недоуменно огляделся. Он рассчитывал, что здесь он найдет хоть какие-то призна-ки жилья, как-никак эта пустошь именовалась Великим Садом.
Но вокруг не было ничего, кроме ровного, гладкого камня, и песчаной пыли, которая то и дело жалила глаза.
- Таки! – во все горло заорал Сергей. На языке Имбгиса эти слово звучало, как «Эй, есть кто-нибудь?».
- Не надо так горланить – сухо произнес голос из пустоты.
Воздух, по правую руку от Сергея задрожал, и пошел мелкой рябью. Имбгиец возник кра-сиво и неожиданно, как это умеет делать один лишь народ миража.
Он был вдвое меньше Сергея, вместо волос на его голове торчали черные иглы, очень по-хожие на иглы вымерших зверьков-ежей. У имбгийца было три круглых, желтых глаза, и большой, усеянный мелкими остроконечными зубами рот. Туловище существа скрывала серая мешковатая одежда, из которой выглядывали лишь синеватые ручонки, очень похо-жие на ручки годовалого ребенка.
- Вы – журналист? – имбгиец безупречно говорил на русском, но при том в голосе его про-скальзывала несвойственная землянам надменность. Впрочем таким тоном с людьми раз-говаривали все – и тайги, и мано, и даже гадкие спрутообразные загрийцы.
- Да, меня прислало одно видное земное издательство… – начал было Сергей.
- «Звездные вести» – кивнул имбгиец – я навел справки.
- Вы говорили, что можете дать интервью, насчет… насчет….
- Насчет расшусов.
- Да, насчет расшусов.
- Здесь не самое подходящее место для беседы. Не угодно ли вам проследовать в мое по-местье? – учтиво осведомился имбгиец.
- Я с радостью – растерялся Сергей – но….
Он не успел договорить – там, где только что зияло ровное, гладкое место, теперь возвы-шался дом из серого камня. У дома было множество круглых окон, и лишь одна дверь, треугольной формы.
- Что же вы стоите? – имбгиец сделал приглашающий жест – пожалуйте….
Сергей повиновался. Переступив порог, он невольно ахнул – на стенах, на полу, на по-толке, – всюду пестрели причудливые растения. Разноцветная листва мягко пружинила под ногами, под потолком распускались дивной красоты цветы, в углах тускло мерцали фосфорические грибы, несколько тугих, верно наполненных какой-то жидкостью желтых плодов у стены, должно быть заменяли мебель.
- Присаживайтесь – имбгиец указал один из плодов – не беспокойтесь, они очень упругие.
Сергей осторожно присел на это необычно кресло, и тотчас же почувствовал как отступа-ет страх и напряжение. Должно быть споры, витавшие в воздухе обладали психотропными свойствами.
- Начнем – журналист нажал маленькую голубую кнопочку диктофона – как вас зовут?
- Уже никак – покачал головой имбгиец – имена играют роль лишь тогда, когда вокруг много подобных тебе. Моих же собратьев осталось слишком мало, а скоро, быть может мы и вовсе исчезнем. Какой же смысл забивать себе голову пустыми именами.
- Так… Извините…. – Сергей почувствовал неловкость: похоже он невольно затронул слишком щекотливую тему.
- Ну вот мы и познакомились – имбгиец открыл зубастый рот, на мгновение Сергея посе-тила жуткая мысль, что должно быть трехглазый обитатель пустыни рассердился, но это мгновение минуло, и журналист понял, что имбгиец просто улыбается.
- Я думаю пора перейти к делу – Сергей попытался скрыть подступившую дрожь – что вы хотели поведать нашим читателям о расшусах?
- Твои сородичи должно быть не раз задавали себе вопрос: почему же все обитаемые пла-неты, кроме вашей, так похожи одна на другую? Почему почти все они покрыты пусты-нями?
- Да – Сергей почему-то рассердился – наши ученые считают, что все дело в возрасте ва-ших звезд.
- Ха! – имбгиец снова оскалился – Должен вас огорчить! Вы зря кормите своих ученых. Наши звезды, старше вашего Солнца, но отнюдь не это обратило наши земли в пустыни!
- А кто же?
- Расшусы.
- Но… постойте… если расшусы принесли столь сильные разрушения, почему же другие расы молчат о них?
- Видите ли… все дело в том, что нам всем очень-очень стыдно. Все эти надутые болваны просто стесняются признать, что все могущество древних империй превратилось в прах, из-за кваса!
- Кваса?! – Сергей не поверил услышанному – так причем же здесь квас?
- О, боюсь мне придется рассказать вам все по порядку. Но сначала один маленький во-прос: вы когда-нибудь видели расшусов?
- Нет, мы видели лишь их корабли и роботов, главным образом боевых….
- И неудивительно. Вы сможете разглядеть их разве что в микроскоп.
- Как?
- Видите ли расшусы – это дрожжи. Крошечные микроорганизмы, сродни вашим земным грибам. Когда-то мы использовали их для приготовления кваса, пива и прочих напитков.
Сергей опешил. Расшусы – самые грозные обитатели обозримой части галактики, сверх-разум, с которым не под силу тягаться даже самым высокорганизованым формам жизни, это совершенство природы, венец эволюции – лишь колония ничтожнейших микроскопи-ческих тварей, на которых настаивают квас!
- В те времена, ваши предки еще прятались по пещерам, господин журналист – продолжал имбгиец – древние народы процветали, временами между системами вспыхивали войны, но все они довольно быстро затихали, и бывшие враги, обменивались рукопожатием и выпивали по кружечке кваса. О, что за квас готовил мой народ! Восхитительный нектар, дар свыше! Квас крепкий, квас бодрящий, квас самых различных оттенков вкуса и цвета! Как я любил этот великолепный напиток! Подумать только, всего двести тысяч лет назад во времена моей молодости, вон на том самом месте стояла пивоварня моего отца. Его пи-во знали во всех уголках галактики, воистину он был мастером своего дела! Будь проклят тот день, когда он задумал заняться производством кваса.
Понимаете, мой отец был изобретателем. Он постоянно выдумывал приборы, которые приводили в ужас моих матерей. Чего стоит его аппарат для потрошения бастов! Но… я отвлекся. И вот, в один прекрасный день, моего отца осенила великая идей. Он придумал машину, которая повинуясь мысленному приказу, при помощи энергетических колебаний принуждала бы расшусов делать определенный сорт кваса. Прибор настолько облегчал работу, что вскоре о нем прознали все пивовары Имбгиса, а затем и все разумные обита-тели галактики. Год от года расшусы подвергались воздействию нашего прибора, и посте-пенно ученые начали замечать перемены в их биологической структуре. Расшусы услож-нились, и каким-то образом научились создавать собственные энергетические потоки. Это повергло всю галактику в шок: микроорганизмы обменивались сигналами между собой! Дрожжи-телепаты! Совершенно новая форма жизни!
И все бы было просто прекрасно, не отыщись среди нас один гений, который и предложил использовать расшусов для создания новых процессоров. У нас появилась возможность создавать по-настоящему живых и разумных роботов! Надо ли говорить, что с тех пор эволюция расшусов протекала уже под строгим контролем величайших умов галактики. И вскоре все роботы, все боевые корабли, все заводы были снабжены живыми, мыслящими процессорами. Мы не предусмотрели того, что расшусы могли развиться до такой степе-ни, что отдельные их колонии могли сообщаться на расстоянии. Это, пожалуй, была наша главная ошибка. Когда между империями вспыхнула очередная война, расшусы, сумев-шие объединиться в коллективный разум, отказались работать на нас. Все наши орудия повернулись против нас самих. Расшусы не знали пощади – жалость и совесть им чужды. Вселенская катастрофа разрушила нашу жизнь, истребила некогда многочисленные народ, а тех, кто уцелел загнала в крошечные резервации, которые вы, млекопитающие, называе-те «городами». Ха! Если бы вы видели наши города! Самые лучшие ваши зодчие позеле-нели бы от зависти, самые могущественные правители разбились бы в лепешку, лишь бы заполучить подобный город!
Поймав испуганный взгляд Сергея, имбгиец опомнился, и взял себя в руки:
- Не желаете ли квасу, любезный?
- Же… лаю – протянул журналист.
Иглы на голове имбгийца улеглись, тон его голоса с грозного и воодушевленного сменил-ся на приторно-ласковый:
- Мой отец изобрел специальные сосуды, в которых квас не портится миллионами лет. О, вам стоит попробовать его! – в ручонке имбгийца возник темный цилиндр, прикрытый прозрачной крышкой – пока вам, людям нечего бояться расшусов. Видите ли, они очень азартны, им неинтересно воевать с теми, кто намного слабее их. По-моему это – какой-то комплекс, и расшусы все время стремятся доказать всем, что они, несмотря на свое бес-славное происхождение, все же ничуть не хуже других рас. С каждым годом их войско растет, расшусы хитры и изобретательны. Я не надеюсь дожить до того дня, когда они вздумают очистить галактику от всех форм жизни, разумной или неразумной. Это рано или поздно произойдет, поверьте мне.
Сергей покосился на янтарную жидкость, от которой исходил приятный хмельной аромат:
- А этот квас меня не расстреляет? – неуклюже пошутил он.
- На вашем месте я не стал бы морочить себе голову такими вопросами – ехидно оскалил-ся имбгиец.
Сергей вздрогнул – что ни говори, а эти имбгийцы все же жуткие твари.
Огромная голубая звезда уже нависла над горизонтом. Скоро должен приехать загриец на своем звездолете.
- А когда расшусы сочтут людей достойными противниками?
- Не знаю – отозвался имбгиец – наверное, вы должны сделать какое-нибудь воистину ве-ликое открытие, и тогда, совершив технический рывок, вы, возможно, удостоитесь их внимания.
В тоне имбгица было столько презрения и злой иронии, что Сергей с трудом сдержал под-ступившую к сердцу ярость:
- Так что же, людям нельзя развиваться?
- У вас есть выбор – продолжать осваивать новые технологии, и погибнуть в неравной борьбе, или же прекратить какой-либо прогресс, но тогда… сами понимаете, что ждет лю-дей – имбгиец скорчил надменную мину – впрочем ваш слаборазвитый вид, все равно ра-но или поздно угаснет.
- И главное – кто нам угрожает! Дрожжи.
- Надеюсь, вы понимаете, что ваша статья вызовет приостановку всех научных исследова-ний, а возможно и вовсе заморозит развитие вашей цивилизации?
- Да – прохрипел Сергей. Только сейчас он понял, что может сделать. Что должен сделать.
- В ваших руках находится судьба человечества – усмехнулся имбгиец – если вы не стане-те отсылать запись нашей беседы в издательство, а еще лучше, если уничтожите ее, то об-речете человечество на конфликт с самой могущественной расой галактики.
- Но тогда у нас будет шанс – прошептал Сергей – если мы сумеем обогнать расшусов в развитии, если мы изобретем новое оружие, бомбу, или вирус….
- Вы правильно мыслите, господин журналист – заметил имбгиец – так каково же ваше решение?
Сергей не отвечал. Он молча смотрел на меленькую коробочку диктофона.