Исполнился сынишке годик.
Решив проставиться, я взял
в контору сумки, но в проходе
меня Олежка задержал.
«Постой, отец, скажи мне, право,
куда понес ты сервелат?
Ведь я едал его, бывало,
и был тому, признаться, рад.
Мне говорил ты жизни правду –
мол, ценности семьи храни!
А сам две палки сервелата
тайком уносишь из семьи!»
Он в сумку заглянул с укором,
и стал печален его лик.
Там сыр желтел и с «Кока-колы»
сползал ленсфлееровский блик.
Не смог уйти простите, братцы!
Тут отговорки ни к чему.
И колбасою объедаться
пришлось мне дома одному.
Олег её просил, конечно,
но я в таких вопросах строг:
«Отрава это всё, Олежка.
Ты лучше поиграй, сынок».