Шариковы, Шариковы повсюду!
Нежно любимые всякой властью.
Они предаются оргиям, блуду
Плесенью пахнут, дурной напастью.

Боль вызывает каждое слово,
Похабщиной громкою лезет в уши
И мысль теряется, нет улова
Из Слов, что способны услышать души.

Я должен сберечь несмотря на цену
Свой дар говорить языком небесным
Я знаю, я заступил на смену,
Но Слову в моей коммуналке тесно.

Во мне перемешаны страхи и боли,
Во мне уживается быт и свобода,
Я должен жить и нельзя позволить
Чтоб СЛОВО осталось в квартире сброда.

Не за себя с унизительной просьбой,
Не для себя на замки и цепочки
Я должен служить как служка, как boy
СЛОВУ, пока не отбили почки.

Я сам продиктую им Слово, которым
Они меня пригвоздят и распнут.
И буду смотреть на потомков с укором
За то, что они подхватили кнут.

За то, что Надежду мою оскорбили,
За то, что матрас им мой стал смешон,
На нём улетал я за многие мили
От мира, не слыша чужой лексикон:

За стенкой, за стеночкой кто-то стучит
(Он так по народному славно речист)
Что я чужероден, что я не плечист.
Судите меня! И поэт и чекист…
А я ухожу догорая
В словесные дебри рая.