Душа в темноте бежала,
не знала — зачем, куда.
Вся только из жвал, и жала,
и глаз, из которых вода.

Пригнись, неприступный берег.
Прицелься точнее, стрелок.
На острове чёрных истерик
найдётся душе уголок.

А в тучах колючих — шпили
колючие, злее злых.
Когда-то они любили,
но не полюбили их.

Зачем, вопреки неверью,
случаются чудеса?
За старой облезлой дверью
поверят себе глаза.

Широкий такой подоконник.
Высокий такой потолок.
За окнами жёлтый донник,
а в небе желток и белок.

Разрушились злые шпили,
стрелка заслонил конвой.
И донника на могиле
пробился росток живой.