.


           [pic:oblozka.jpg]


           (Кинороман)




В основе романа – реальные события, происходившие в Москве в 2003 – 2004 гг.; автором использованы материалы СМИ этих лет.







…Из ворот тюрьмы в Лефортово выезжает «автозак» и вливается в поток машин...

…Шереметьево-2. Приземлившийся только что самолет катится по взлетно-посадочной полосе...

…К двухэтажному особняку, скрытому за высокой кирпичной стеной в одном из арбатских переулков, сходятся – один за другим – м у ж ч и н ы – в основном, юноши (по виду – кавказцы) – и исчезают за маленькой дверью, встроенной в большие металлические ворота...

…В международном аэропорту Шереметьево красивую ж е н щ и н у лет тридцати пяти встречает м у ж ч и н а с букетом цветов...

...В троллейбусе едет м о л о д а я ж е н щ и н а лет двадцати шести – двадцати восьми...

…«Автозак» едет по улицам Москвы...

...По Ленинградскому шоссе, по направлению к городу, едет старенькая «тойота»... За рулем – знакомый нам, не очень молодой м у ж ч и н а, рядом – красивая ж е н щ и н а, только что прилетевшая в Москву...

...Особняк в одном из арбатских переулков. В доме. Х о з я и н – мужчина лет за тридцать – встречает двух молодых людей, они обмениваются приветствиями: «Ассалям алейкум!..» – «Алейкум ассалям!.." Хозяин приглашает вновь прибывших спуститься по лестнице вниз, на первый этаж (полуподвал). Они попадают в одну из нижних комнат, в которой, на занимающем всю комнату ковре, сидят гости, пришедшие раньше. Вновь слышатся обычные у мусульман приветствия. Вошедшие молодые люди, так же, опускаются на ковер, садятся, поджав под себя ноги. Т р и м о л о д ы е ж е н щ и н ы в платках предлагают гостям напитки и фрукты.

...«Автозак» едет по улицам Москвы... сворачивает к зданию Мосгорсуда...

...В квартиру входят пассажиры «тойоты»: м у ж ч и н а вносит чемодан, помогает раздеться ж е н щ и н е. По всему видно, что женщина в этой квартире «своя»: она проходит в спальню и вскоре появляется в халате…

...Молодая ж е н щ и на, которую мы видели едущей в троллейбусе, идет по улице «Правды», подходит к большому зданию, всматривается в многочисленные названия фирм и организаций (в основном, это – названия различных органов СМИ)...



Зал судебных заседаний Московского городского суда

СЕКРЕТАРЬ. Встать! Суд идет. Продолжается слушание дела Заремы Вельхиевой, обвиняемой в попытке совершения теракта в центре Москвы...


Квартира Вадима

В а д и м и Д о м и н и к в прихожей. Она – в халате, он – надевает плащ…

ДОМИНИК. …Но ты мог хотя бы в день моего приезда не ездить в редакцию.

ВАДИМ. Да я и не должен был никуда ехать! Я всем объявил, что приезжаешь ты! Но мне позвонили ночью, сказали, что очень срочно нужно встретиться, вопрос жизни и смерти.

ДОМИНИК. Женщина?

ВАДИМ. Какое это имеет значение?

ДОМИНИК. Ну, тогда, конечно, беги, спасай!.. Кто она?

ВАДИМ. Она была подсажена к этой девочке-чеченке, к Зареме Вельхиевой, и у нее якобы какая-то сенсационная информация…

ДОМИНИК. «Подсажена»?..

ВАДИМ. Да, «топ», как вы, французы, называете этих ребят… Конечно, доверия она вызывает мало. Я видел ее, на первом канале, в одном ток-шоу…

ДОМИНИК. Зачем же ты встречаешься с ней, если она не вызывает у тебя доверия?.. Да и потом какую сенсацию она тебе может выдать, если она уже была на телевидении?..

ВАДИМ. Всё так, я и отказался сначала от встречи, тем более – ты прилетаешь, но потом подумал – может, не стоит упускать редкую возможность сделать материал о «грязной игре» ФСБ… Да и тебе – подарок: привезешь своему Гринбергу хорошую и – редкий случай! – не выдуманную, достоверную историю про то, как «коварные фээсбэшники» используют все средства (включая подсаживание в камеру своего агента), чтобы сделать из несчастной, напуганной чеченской девчонки опасного и кровожадного врага, и в результате посадить ее показательно «на всю катушку» и протрубить на весь мир о своей очередной победе…

ДОМИНИК. Какой прогресс! Ты уже поставляешь материал для моей газеты?.. А не хочешь сам его сделать? Андрэ будет счастлив получить, наконец, такого автора! А там, может, и на конференции выступишь…

ВАДИМ. Нет, уж! Делать счастливым твоего русофоба Гринберга – это я оставляю тебе, я просто с печалью констатирую очередной прокол ФСБ. Тебе повезло: это ваш кусок – хватайте его!..

ДОМИНИК. Ну, что ж, тогда и я – за работу! Встречусь с Аллой, она недавно была в Чечне, привезла потрясающие свидетельства зверств ваших солдат там…


Московская улица. День

...Старенькая «тойота» тормозит у того же большого здания на улице «Правды», в которое недавно вошла девушка. В а д и м выходит из машины, поднимается по ступенькам и входит в здание…


Редакция газеты, в которой работает Вадим

В а д и м подходит к своему кабинету. У двери, на стуле, сидит м о л о д а я ж е н щ и н а. Увидев Вадима, она поднимается ему навстречу.

ОЛЬГА. Здравствуйте. Я – Ольга Брянцева. Это я вам звонила…

ВАДИМ. Да, я понял. Добрый день.

ОЛЬГА. Спасибо, что все-таки согласились…

ВАДИМ. Да нет, я еще ни на что не согласился… Проходите… (пропускает ее в кабинет и сам входит вслед за ней).


Кабинет Вадима в редакции

В а д и м, не снимая плаща, садится к столу.

ВАДИМ (кивая на второй стул, О л ь г е). Садитесь...

ОЛЬГА. Я хочу сделать заявление. То есть хочу вам сказать, чтобы вы сказали всем… Чтобы все знали... Зарема Вельхиева, процесс над которой сейчас начинается…

ВАДИМ. Подождите. У меня очень мало времени. (С плохо скрытым раздражением смотрит на часы.) Точнее, у меня его вообще нет. Вы мне сказали по телефону, что сидели с Вельхиевой в одной камере в Лефортово и теперь, освободившись, хотите дать мне интервью.

ОЛЬГА. Да, все так. Вот справка об освобождении: статья, срок, печать…

ВАДИМ. Вот, давайте по порядку. Что было до того, как вы оказались в Лефортово?..

ОЛЬГА. Я отбывала наказание, второй срок, в колонии в Тверской области… В отношения близкие ни с кем особо не входила, с начальством старалась не ссориться. Тупо работала. Всё, что я хотела – отсидеть свое и вернуться домой – к сыну, ему пять лет, живет с матерью, здесь, в Москве…


Женская исправительная колония общего режима

Одно из внутренних помещений – дортуар: два ряда кроватей в два этажа.
На одной из нижних кроватей сидит О л ь г а, рассматривает чью-то фотографию… В проходе, возле ее кровати, задерживается ж е н щ и н а. Она наблюдает какое-то время за Ольгой, затем проходит ближе. Ольга прикрывает рукой фотографию.

ЖЕНЩИНА (кивая на фотографию, Ольге). Сын?..

Ольга кивает головой.

ЖЕНЩИНА. Можно посмотреть?..

Ольга, поколебавшись, показывает ей фотографию… Женщина, присев на кровать, рядом с Ольгой, внимательно всматривается в снимок…

ЖЕНЩИНА (всматриваясь). …Нет, ну, надо же?.. (Протягивая руку к фотографии.) Сколько, говоришь, ему?..

ОЛЬГА (отдергивая свою руку с фотографией). Я ничего не говорю. Пять.

ЖЕНЩИНА. Да погоди ты убирать!.. Дай, еще посмотрю… (Снова всматривается в снимок.) А другой фотки его у тебя нет? Только эта, маленькая?..

ОЛЬГА (прячет фотографию под подушку). Только эта.

ЖЕНЩИНА. Да ничего, и так сойдет…

ОЛЬГА (не понимая). Что сойдет?.. Ты про что?..

ЖЕНЩИНА. Слушай, ты очень мне можешь помочь. Да что – помочь! Ты просто спасти меня можешь! Да еще и сама заработаешь.

ОЛЬГА. О чем ты, Ира?.. И при чем тут фотография моего сына?..

ИРИНА. Да мне тебя Бог послал с этой фоткой! Объясняю. Твой пацан очень похож на…

ОЛЬГА. …На твоего?

ИРИНА. На кого – на моего? Ни на моего. У меня – нету никого! То есть сына у меня нет. А дочь… Ну, ладно, не в этом щас... На сына мужика одного, моего, бывшего. В этом-то и фокус.

ОЛЬГА. В чем фокус?

ИРИНА. Слушай внимательно. Его, этого… бывшего, ну, короче, ухажера моего, показали недавно по телику – с женой, и с двумя детьми! Репортаж был из его трех- или четырехэтажного особняка, где-то, на Рублевке, он стал теперь какой-то большой шишкой, депутатом…

ОЛЬГА. Я-то здесь причем?..

ИРИНА. Да притом, погоди ты… дай самой сообразить… (Вскакивая с кровати.) Подожди, я сейчас!

Женщина идет к своей кровати, роется в тумбочке… Ольга смотрит ей вслед, ничего по-прежнему не понимая. Та возвращается с листом бумаги в руке, снова садится рядом с Ольгой.

ИРИНА. Ну-ка, дай-ка еще твою фотку посмотреть!

Ольга снова показывает ей фотографию. Ирина сравнивает ее с чьим-то изображением на принесенном ей листе бумаги…

ИРИНА. Ну, да… Ну, просто, две капли!.. (Объясняя Ольге). Я потом попросила в интернете про него всё найти. Вот это его сын, а это твой. Одно лицо! Значит, так. Мне скоро выходить, а у меня там – ни кола, ни двора… Вот я и думаю, пошлю-ка я этому бывшему моему фотку, и объявлю ему: «Это твой ребенок, Рома! Смотри – это же вылитый братик твоих законных деток!» Вот, тут-то он и закрутится, и заплатит мне за то, чтобы я ни к жене его, ни к журналистам с этим ребенком не пошла…

ОЛЬГА. Да кто тебе поверит? Сейчас это быстро устанавливается…

ИРИНА. Может быть… А может быть и нет. Если я фотку его жене вышлю – она, может, и не будет всяких этих дээнка требовать – такое-то сходство! – а сразу скандал ему закатит, а я еще прессу подгоню… (Размышляя.) Не-е… думаю, заплатит. Я его знаю, он трус.

ОЛЬГА. Постой… Какую это такую фотку ты его жене вышлешь?

ИРИНА. Ну, эту, твою – понятно же! Ты мне ее одолжишь?..

ОЛЬГА. Ты что, Ира?.. Ты чё, не врубилась? – это сын мой… Это всё, что у меня…

ИРИНА. Да я-то врубилась, это ты никак не врубишься! Мне же для дела! У меня шанс – понимаешь? – новую жизнь начать… Одолжи фотку!

Ольга мотает головой: «Нет!», достает из тумбочки тоненькую книжку, кладет в нее между страниц фотографию и прячет книжку под подушку. Сама тоже ложится на кровать, на бок, не выпуская из руки книжку под подушкой.

ОЛЬГА. Ты, Ир, поищи какой-нибудь другой способ устройства своей «новой» жизни. Спокойной ночи.

ИРИНА. Ну, смотри. Я тебя, как человека, по-хорошему просила…


Женская исправительная колония общего режима. Утро

Там же. Подъем. Ж е н щ и н ы просыпаются, одеваются.

О л ь г а сидит на кровати. Мимо ее кровати проходит И р и н а, подмигивает Ольге. Та смотрит, не понимая, на Ирину, затем бросатся к изголовью, отбрасывает подушку… Книги нет. Ольга резко поворачивается к Ирине – но той уже нет в проходе…


Женская исправительная колония общего режима. Столовая

За двумя рядами длинных столов сидят ж е н щ и н ы – з а к л ю ч е н н ы е, едят. За одним из столов сидит О л ь г а. Она не ест – смотрит на кого-то, сидящего за другим столом. Наконец, она встает, подходит к одной из обедающих за другим столом женщин. Это – И р и н а. Ольга стоит у нее за спиной. Ирина, не обращая на нее внимания, продолжает есть. Другие женщины посматривают в сторону Ольги, переглядываются, предвкушая драку.

ОЛЬГА (Ирине). Верни фотографию.

ИРИНА (смеясь ей в лицо). О чем ты? Какую фотографию?.. Ты шла бы себе, садилась на свое место. А то не только фотку потеряешь: теперь, когда «отец» ребенка захочет увидеть «свое» чадо вживую, мне ведь ничего не останется, как предъявить ему твоего…

ОЛЬГА (бросаясь на Ирину). Убью, сука!..

Хватает Ирину за волосы, бьет ее лицом об стол. Подруги Ирины бросаются на Ольгу…


Женская исправительная колония общего режима. Одна из камер ШИЗО

…О л ь г а, избитая, в кровоподтеках и ссадинах, лежит на полу…


Редакция. Кабинет Вадима

О л ь г а, В а д и м.

ВАДИМ. …Если у вас, действительно, есть эксклюзивная информация, то ваши кураторы из спецслужб без проблем вас вычислят и накажут за это интервью.

ОЛЬГА. Меня же накажут, не вас. Я знаю на что иду.

ВАДИМ. А почему вы решили обратиться именно ко мне?

ОЛЬГА. Потому, что вы делали материал с Заремой. Вы писали про других шахидок. Потому что это – ваша тема.

ВАДИМ. Какой-то словарь у вас... «делали материал», «ваша тема» – не... очень тюремный, а скорее наш, газетный...

ОЛЬГА. Три с половиной курса МГУ, журналистика.

ВАДИМ. Как вы вообще согласились стать «наседкой»?

ОЛЬГА. Это слово – «наседка» – давно не употребляется. Сейчас говорят «кумовская», «подсадная»...

ВАДИМ. Хорошо, как вы решились стать «подсадной»? Не самая почетная роль…

ОЛЬГА. Да бросьте вы. Знаете, сколько таких, как я, в «Лефортове» сидит? В каждой камере. Короче, сидеть мне восемь лет не хотелось. Не в том я возрасте. УДО себе зарабатывала. После суда, в марте девяносто девятого, я находилась в следственном изоляторе № 6. Это в Печатниках, бывший профилакторий для алкоголиков на улице Шоссейной. Приезжает туда один товарищ. Меня вызвали, побеседовали…


Колония. Кабинет начальника следственного изолятора

В кабинете, кроме х о з я и н а – О л ь г а, и еще один ч е л о в е к в ш т а т с к о м.

ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ (Ольге). …Если мы с вами договариваемся, я вам обещаю УДО по половине срока. Конечно, у вас тут общий режим, общение, свежий воздух. А там – «Лефортово» – сложная тюрьма, тяжелая. В шесть – подъем, в десять – отбой. Прогулка – час, воздух видишь час, и то в тюремном дворике. Но все-таки это четыре, а не восемь, да и, судя по развивающимся событиям, эти восемь здесь могут очень сильно растянуться до десяти…. А за сыном вашим мы присмотрим… Подумайте пару дней…


Редакция. Кабинет Вадима

О л ь г а, В а д и м.

ОЛЬГА. Подумала... И согласилась. С начала две тыщи первого отбывала уже в «Лефортове». К тому времени, как привезли Зарему, я там отработала уже два года – опыт был немалый: знала, как клиента к себе расположить.

ВАДИМ. Опишите камеру, в которой вы сидели с Заремой. Кто еще там находился?


Одна из камер следственного изолятора ФСБ «Лефортово»

Общий вид камеры…

ГОЛОС ОЛЬГИ. …Камера трехместная, но сидели мы вдвоем. Три шконки в один ярус: одна в торце, под окном, и две – у стен, по бокам. В «Лефортове» вообще двухъярусных шконок нет, и камеры максимум трехместные.

...Дверь с кормушкой, «глазок»…

...Раз в три минуты в «глазок» заглядывает контролер, я специально засекала…

…Стены цвета беж. Окно, забранное решеткой, матовое стекло...

...Шесть шагов от шконки до двери... Летом после семи вечера разрешают открывать окно…

...Столик с телевизором...

...Под телевизор дают дополнительный столик. Телевизор, понятно, свой, с воли. Кроме телевизора можно получить с воли холодильник. У меня было и то, и другое…

...Туалет за отгородкой. Высокий стульчак с крышкой. Умывальник.

...Вода только холодная. Горячей воды в «Лефортове» нет. «Лефортово», наверное, единственная тюрьма, в которой с тобой действительно разговаривают очень вежливо. Только на «вы», не повышая голоса ни при каких обстоятельствах. Даже если ты будешь вести себя неадекватно, тебя никто не оскорбит. На прогулку выводят капитаны. Ниже старшего прапорщика там просто никого нет. Моложе тридцати лет контролеров нет.


Редакция. Кабинет Вадима

О л ь г а, В а д и м.

ВАДИМ. Когда вы узнали, что на 1-й Тверской-Ямской задержали террористку?

ОЛЬГА. Да сразу и узнала, как по телевизору передали. У меня же, еще раз говорю, в камере телевизор был.

ВАДИМ. Когда вам сообщили, что Зарему посадят к вам? И какую задачу вам поставили?

ОЛЬГА. Я сидела одна уже месяца два. О Зареме меня предупредили одиннадцатого июля, в два часа дня, за час до ее прихода. Вызвали к человеку, который со мной работал. Он сказал: готовьтесь.

ВАДИМ. И как вы готовились к знакомству с Вельхиевой?

ОЛЬГА. Да никак не готовилась. Не до этого мне было. Возвращаюсь с беседы в камеру, а у меня там – ни телевизора, ни холодильника, ни кипятильника. Всё вынесли. Ну, понятно, – начинаю звонить...

ВАДИМ. Что значит – звонить?

ОЛЬГА. В камере есть такая кнопка вызова. На самом деле она не звонит. Нажимаешь, а снаружи в коридоре зажигается лампочка.


СИЗО «Лефортово». Тюремный коридор

Над одной из дверей зажигается лампочка. Подходит д е ж у р н ы й, открывает «кормушку»...


СИЗО «Лефортово». Камера

ДЕЖУРНЫЙ (заглядывая в окно, О л ь г е). Вы что-то хотели? Какие проблемы?

ОЛЬГА. У меня проблемы – мое имущество. Куда оно делось? Верните назад. На каком таком основании мои личные вещи, которые разрешены за подписью начальника, у меня отмели?

ДЕЖУРНЫЙ. В тюрьме, во всем здании, были проблемы с электричеством, поэтому личными электроприборами пока пользоваться запрещено. (Закрывает окно.)


Редакция. Кабинет Вадима

О л ь г а, В а д и м.

ОЛЬГА. …На следующий день меня опять вызвал мой человек и объяснил, что это личное указание господина Патрушева.

ВАДИМ. Чтобы оградить Зарему от информации?

ОЛЬГА. Да нет, чтоб на шнурах не повесилась. Газеты-то все равно приносили – кто что выписывал...

ВАДИМ. Вернемся к вашему знакомству с Вельхиевой. Вот контролер заводит ее в камеру...

ОЛЬГА. Контролер. Три контролера! Ее по одному никогда не водили. Нас с ней на прогулку три месяца водили четверо, благодаря Зареме. Обычно как – один контролер до лифта ведет, другой в лифте сопровождает, третий во дворике следит. Но, когда приняли Зарему, все было очень серьезно. Возле нас везде было четверо. Говорят, всех чеченцев так водят. Мужиков вообще в наручниках.

ВАДИМ. И где гуляете?

ОЛЬГА. На крыше. И только со своей камерой. И больше ты там никогда никого не увидишь.

ВАДИМ. ...И вот, Зарема входит в камеру...

ОЛЬГА. ...И мне, почему-то, становится грустно...

ВАДИМ. Почему?

ОЛЬГА. Ну, как вам сказать?..


СИЗО «Лефортово». Камера

О л ь г а, З а р е м а.

В дверях стоит З а р е м а – довольно крупная девушка, в синей спецовке-пижаме, на ногах – большого размера черные ботинки...

ГОЛОС ОЛЬГИ (за кадром). ...Ну вот... А вы меня видите. Во мне – пятьдесят кэгэ. Плюс террористка, чеченка. Я уже сидела когда-то с тремя чеченками. И характер их знаю хорошо. Плохой характер. Своеобразные девушки. Неприкрытая ненависть. Короче, я была на большой измене, ну боялась очень. Вела она себя крайне нервно. Тоже боялась.

ЗАРЕМА. Зарема.

ОЛЬГА. Меня Ольгой зовут.

Зарема осматривается…

ЗАРЕМА. Тут намаз делать можно?

ОЛЬГА. Значит, это ты хотела тут нас подорвать всех? Ну, и как нам жить с тобой тут?..

ЗАРЕМА. Нормально жить.

ОЛЬГА. Ладно. Вон, правила – на стенке висят. Все религиозные обряды имеешь право отправлять. Разрешается также иметь предметы религиозного культа небольшого формата.


Редакция. Кабинет Вадима

О л ь г а, В а д и м.

ОЛЬГА. Тут я совсем загрустила. Ну представьте, камера маленькая, сидишь вдвоем, и пять раз в сутки человек начинает завывать... Но надо отдать ей должное. В три ее привели. Вечером она сделала намаз, утром – еще один. И на этом ее религиозность закончилась. Коран, правда, она взяла в библиотеке, но я не видела, чтобы она его открывала. Зато я многое оттуда чего узнала... Еще ей из мечети книжечку привезли, «Путь к Аллаху». Интересно было почитать эту хрень, прости Господи...


СИЗО «Лефортово». Камера

О л ь г а, З а р е м а.

З а р е м а примеряет футболку.

ОЛЬГА. Нравится? Носи. Чаю хочешь?

Зарема кивает. Ольга нажимает на кнопку вызова.

ОЛЬГА. А что у тебя на ногах-то?.. Что у тебя, тапок нет, что ль?..

ЗАРЕМА. Нет...

ОЛЬГА. Ну, посмотри, эти мне велики, тебе должны быть впору.

ЗАРЕМА. Спасибо...

В открывшемся окне в двери возникает лицо д е ж у р н о г о.

ДЕЖУРНЫЙ. Какие проблемы?

ОЛЬГА. Кипятильничек мой дайте, пожалуйста?
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .


Там же

З а р е м а и О л ь г а пьют чай...

Дверь открывается.

ДЕЖУРНЫЙ. Вельхиева! К следователю.

ОЛЬГА. (Зареме). Что с тобой? Иди.

ЗАРЕМА. Я боюсь...

ОЛЬГА. Чего боишься?..

ЗАРЕМА. Начнут пытать… изнасилуют.

ОЛЬГА. Ну, ты размечталась! Чего-чего, а этого от них не дождешься. Иди.


Улица. ТВ-опрос

На одной из центральных московских улиц журналисты – д е в у ш к а с микрофоном в руке и п а р е н ь с камерой – опрашивают прохожих.

ДЕВУШКА-РЕПОРТЕР (обращаясь к произвольно выбранному из потока м у ж ч и н е). Сейчас, в Мосгорсуде, начинается суд над террористкой Заремой Вельхиевой…

1-Й ОПРАШИВАЕМЫЙ. Это, которая на Тверской кафе взорвать хотела?..

ДЕВУШКА-РЕПОРТЕР. Да. Что бы вы хотели сказать Зареме ?

1-Й ОПРАШИВАЕМЫЙ. Там ведь человек погиб... Наверное, она потеряла кого-то – мужа, сына... Смерть близких – страшное испытание и повод ожесточиться. Но как в таком случае должны поступать родственники жертв терактов? Устраивать новые теракты? Каждая смерть становится камнем в лавине...
.............................

2-Я ОПРАШИВАЕМАЯ. Что бы я ей сказала?.. (Глядя в объектив камеры.) Девушка... Ты думаешь, что ты попадешь в рай, взрывая себя. За такое тебе нет места в раю... даже и не мечтай. Там вам говорят, что от шахидок или от боевиков пахнет мускусом после смерти... типа, святые. Ты думаешь, это правда? Тогда посмотри телик – и увидишь, как от убитых боевиков-шахидов... воняет так, что близко подойти невозможно. Гниют, одним словом. Ты нужна им... как пушечное мясо.
.............................

3-Й ОПРАШИВАЕМЫЙ. Познакомлюсь с замужней шахидкой с поясом верности, для занятия любовью в общественных местах!..

СИЗО «Лефортово». Камера

О л ь г а, З а р е м а.

ГОЛОС ОЛЬГИ (за кадром). Поначалу-то я, знаете... Мне эта Чечня... У меня свои проблемы – как к сыну быстрее выбраться... Но мы же вдвоем с ней, надо как-то жить, сосуществовать... Разговаривать... Ну, не знаю, мы как-то сразу вошли в контакт...

ЗАРЕМА. Ты за что сидишь?

ОЛЬГА. За дурь.

ЗАРЕМА. За что?..

ОЛЬГА. За наркоту.

ЗАРЕМА. Ты курила?

ОЛЬГА. И курила, и банковала.

ЗАРЕМА. Че делала?

ОЛЬГА. Продавала.

ЗАРЕМА. А как попалась?..

ОЛЬГА. Так и попалась. По дури.

ЗАРЕМА. Ты давно уже?

ОЛЬГА. Два года, три месяца и шесть дней

ЗАРЕМА. Тебе еще долго?

ОЛЬГА. Нормально – пять лет восемь месяцев и двадцать четыре дня.

ЗАРЕМА. А ненормально?

ОЛЬГА. Как получится.

ЗАРЕМА. А почему так много-то?

ОЛЬГА. Потому, что ходка вторая.

ЗАРЕМА. Так ты че – второй раз?.. (Пауза) Тебя ждет кто-нибудь?

ОЛЬГА. Ждет. Сын. Мать.

ЗАРЕМА. А муж?

ОЛЬГА. Не муж. Ждет один... друг.

ЗАРЕМА. А сыну сколько?..

ОЛЬГА. Пять.

ЗАРЕМА. Он с матерью твоей?

ОЛЬГА. Да, с бабушкой.

ЗАРЕМА.А как сына звать?

ОЛЬГА. Саша.

ЗАРЕМА. А мою девочку Рашаной звать.

ОЛЬГА. Красивое имя. Сколько ей?

ЗАРЕМА. Три годика.


Особняк в одном из арбатских переулков

Обширное помещение в полуподвале. Такое ощущение, что с о б р а в ш и е с я чего-то ожидают – то ли еще кого-то, кто должен подойти, то ли какого-то события, которое должно произойти...

МУХАРБЕК. …Слушай, узнал сегодня, что нохчи , соседи, назвали свою дочь Линой, Лина то есть. Взбесился, думаю, вот, мол, все хотят под Европу косить, дань моде, и все такое... А потом узнал, что есть мусульманское имя «Лина» – очень удивился, ну и немного успокоился. Но всё-таки, положа руку на сердце, неприемлемо это имя для нохчи, так как в нашем сознании оно плотно ассоциируется с русскими именами. Думаю, дома у нас никто не рискнул бы назвать новорождённого подобным именем, факт, а здесь... Мдаа… Слышали вы что «Лина» есть имя мусульманское, а?

АЛИХАН. Лина – еще ничего... А тут еще есть одни нохчи, которые свою дочку Астрид назвали!..

КАЗБЕК. Что-то я таких тенденций не замечаю... Вот, сестренка родилась – Марьям назвали, двоюродные – Муслим и Дока, брат – Денислам, так что пока – все нормально.

ТАМЕРЛАН. Я видел где-то список мусульманских имен. «Лина» («линат» на арабском) тоже в нем было, и переводилось «нежная». Так что, брат, имя это довольно хорошее для девушки. А имя Астрид напоминает нехорошую болезнь – гастрит. Мое личное мнение.

МАНСУР. Странно, а мне имя Астрид сразу же напоминает детскую писательницу Астрид Линдгрен. Красивое имя.

КАЗБЕК. Да? А мне это имя напоминает отель «Астрид» рядом с центральным вокзалом в Антверпене, и большинство приезжающих туда чеченцев ориентируются именно по нему...

МАНСУР ...Да валом люди давали и дают европейские имена. И вообще, нет такого запрета нигде, что нельзя давать немусульманские имена, конечно желательно исламские имена давать, но это необязательно. Но исламское лучше и ближе.

КАЗБЕК. Аян, например, тоже мусульманское имя, и Жарадат тоже! Майсун…

ИСА. А ты точно знаешь, что «Лина»? Может, ты хотел сказать «Лена»? Я знаю, например, одну нохчи, ее зовут Наташа, знаю также Лену, Свету, все они нохчи...

КАЗБЕК. Вот такие семьи, дающие подобные имена детям своим, не уважаю

ИСА. ...Хотя, все они довольно взрослые... С начала девяностых, это правда, таких имен уже не давали...

ТАМЕРЛАН. Лина – это сто процентов мусульманское имя.

МУХАРБЕК. Мне нравится имя Медина – по названию города... Айша – живущая, живая, имя жены Пророка Мухаммада, мир ему...

АЛИХАН. ...Райана…

ЛИМАТ. …Или Райян! – в Коране этим именем названа одна из дверей Рая…

МУХАРБЕК. ...Амина – означает надежная, верная. Лизама – необходимая...

АЛИХАН. Лизама... красивое имя, надо его запомнить, может, пригодится...

КАЗБЕК (Мухарбеку). Брат, мне так кажется, что не в именах дело, а в людях. Чистокровный нохчи не назовет своего ребенка кяфирским именем. Может, эти, кто дает детям такие имена, – полукровки? Выясни, какой у них тейп .

МУХАРБЕК. Думаю, что правильнее сказать не чистокровный нохчи, а искренне верующий в Аллаха. Вот, есть, говорят: «Я даю это имя потому, что оно красиво звучит», но, вот, например, «Иблис» – тоже «красивое» имя и очень даже звучит. А имя – дьявольское . Поэтому имена надо давать по их значимости, по смыслу, который они в себе несут. И ясно, что нужно избегать любого уподобления неверным, в том числе и в именах. Вот, например, имя «Диана»...

АЛИХАН. А че тебе Диана не нравится?..

МУХАРБЕК. ...Диана переводится с латинского – «божественная», у древних римлян – это богиня Луны и охоты. Вот и получается, что это имя – оскорбление Единобожия и является языческим, достойное многобожников, но никак не мусульман.

АСЛАНБЕК. Хотелось бы выяснить, влияет ли имя на человека и, если да, то насколько сильно. Я заметил одну закономерность – девушки с именем «Милана» бывают очень красивыми. А вы что насчет этого думаете?

КАЗБЕК. Это кяфирская чушь! Они любят предсказывать судьбу и всё такое по гороскопу, имени, картам и всякой разной чуши. На судьбу имена никак не влияют...

ТАМЕРЛАН. Насчет имени Милана я не согласен... Знаю многих других девушек, которые, может, и красивее Милан... А вообще, моссу бусулб йижари красавицы... а вейнах кхи чогх красавицы... нет девушек красивее наших, чеченок!

АЛИХАН. А что касается моего мнения, то, Валлахи , для меня любая девушка, закрытая от чужих глаз, как полагается по шариату, тысячу раз красивее любых кяфирских топ-моделей.

КАЗБЕК. А вообще правильно сказано, нет некрасивых чеченских девушек, есть только красивые чеченки!

ЛИМАТ. Я ничего не слышала насчет влияния имени на судьбу, но, вот, заметила: имя Зарема (или Зара, значит «заря») какое-то несчастливое (по отношению к русским), хотя и очень красивое. Например, Зарема Вельхиева взорвала кяфирского майора на Тверской... сейчас ждет суда... Зарема Инаркаева тоже взорвалась неудачно, живая осталась... Совсем недавно Зара, не помню фамилии, была несправедливо осуждена за то, что якобы обращает русских девушек в шахидки. Еще помню Зарему у Пушкина, в поэме одной – она убила русскую девушку.

МАНСУР. ...Насчет Милан, первый раз слышу, чтобы все – красивые... скорее, наоборот...

ИСА. И у меня, сколько было Милан, все страшненькие... Не могу понять, че он прицепился именно к этому имени?..

КАЗБЕК. Никакой связи нету! Чушь все это! Влияет не имя, а Аллах, а имя – это лишь то, что Он нам дал...

ТАМЕРЛАН. …Ну, если имя влияет, так я – Тамерлан! И, получается, должен захватить пол-мира! Где мои войска? Где мои монголы и туркмены?..

АЛИХАН. Вы еще не захватили мир? Тогда мир идем к Вам....

МАНСУР. А зачем тебе монголы с туркменами? Опыт показывает, что им этого так и не удалось. Бери евреев, их много, и они не откажут.

КАЗБЕК. Не-е-ет, евреи это дорого и небезопасно...

ИСА. У меня, когда я в «керосинку» поступил, было пять Тамерланов в одной группе, и по-моему, никаких сходств практически не было...

АСЛАНБЕК. ...Хотелось бы услышать немного конкретнее о девушках с именем Милана.

МАНСУР. Вот ты заладил, сдалась те эта Милана!

АЛИХАН. Согласен на все миллиард процентов, нет некрасивых женщин, а есть тока мужчины так себе. Как правило, их звать как угодно, но не Алихан.

ЛИМАТ. Мое имя, Лимат, означает кротость, а я далеко не кроткая…

КАЗБЕК. Да-да, жестокая девушка, я три пары кроссовок износил, бегая за тобой...

ТАМЕРЛАН. Я заметил: все Мадины – такие болтушки, жуть просто...

ИСА. А че тебе Мадины?..

ТАМЕРЛАН. Да ладно тебе, ну, подумаешь, не принимай близко к сердцу......

ИСА. У меня нет сердца. У ламро в груди камни.

МУХАРБЕК. «В День Суда вы будете призваны по именам вашим и именам отцов ваших. Поэтому берите себе хорошие имена.»

КАЗБЕК. Не имя делает человека, а как человек себя поставит... Если я себя назову Мухаммедом Али, то я не стану же известным?

АЛИХАН. Почему же? – если только до этого ты назывался Кассиус Клей.

АСЛАНБЕК. ...Миланы, может быть, и не все до единой красавицы, но в процентном отношении они далеко опережают девушек с другими именами.


Зал судебных заседаний Мосгорсуда

ПРОКУРОР. …Обвинение намерено доказать виновность подсудимой в терроризме и покушении на убийство. Доказать, что она намеренно приехала в Москву с целью совершить теракт и не смогла довести преступление до конца по не зависящим от нее причинам...


Улица. ТВ-опрос

1-Я ОПРАШИВАЕМАЯ ( в микрофон) ...Россия – агрессор в Чечне. Поскольку чеченцы являются малочисленной нацией – к оружию встали и старые и малые. Лично я не одобряю насилие, но эти люди поставлены на грань выживания целого этноса. Чеченки являются достойными его представительницами. В мирное время они будут и женами, и матерями, и сестрами, а пока что....
_____

2-Й ОПРАШИВАЕМЫЙ. ...Никакой жалости или сострадания к конченой чеченской нации не испытываю. У них ненависть к русским воспитывается с детства. Для них все русские мужики – алкаши, все женщины – шлюхи. Поэтому если эту шалаву завтра повесят, то мне будет только легче.
_____

3-Й ОПРАШИВАЕМЫЙ. ...Странный этот чеченский народ и религия у них сильная. Спасая свою маленькую нацию, они способны на самоуничтожение. В двадцать пять лет идти на смерть. Я представляю свою жену, обвешанную гранатами. Да ее только от одной этой мысли три дня из сортира не вытащишь…


Редакция. Кабинет Вадима

О л ь г а, В а д и м.

ВАДИМ. Какую задачу Вам поставили?

ОЛЬГА. Первым делом, я должна была расположить Зарему к себе. Следить, чтобы она не наложила на себя руки. Затем, конечно, выяснить, где ее сообщники, где база. Но это, я бы сказала, не главное. Есть еще один, очень интересный момент. Если раньше информация, полученная таким, ну... оперативным путем, могла сыграть в суде какую-то роль, то теперь она роли не играет, к делу ее не подошьешь. Поэтому основная задача у меня была не в том, чтобы что-то от Заремы узнать, а в том, чтобы она сама пошла и дала показания.

ВАДИМ. И как вы с этой задачей справлялись?..

ОЛЬГА. Ну, вот, простой пример. Зарема в первые дни всё оглядывалась, прислушивалась: была уверена, что вот-вот появятся «свои», что они пришлют «своего» адвоката, что будут пытаться ее отбить… Подельники наобещали ей. Ну какие в такой ситуации показания?..


СИЗО «Лефортово». Кабинет следователя

С л е д о в а т е л ь, З а р е м а.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Когда вы прилетели в Москву, во Внуково, вас кто-нибудь встречал?

ЗАРЕМА. Встречал.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Кто?

ЗАРЕМА. Женщина... чеченка...

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Почему вы решили, что она чеченка?

ЗАРЕМА. Она говорила по-чеченски. Назвалась Любой...

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Вы можете ее описать, как она выглядит?.. Возраст, рост, цвет волос...

ЗАРЕМА. Могу. Это была женщина лет сорока... ростом около метр семьдесят... Волосы светлые, крашеные... корни волос черные... Нос с горбинкой...

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Что вам известно о теракте на фестивале «Крылья», в Тушине?

ЗАРЕМА. Ничего не известно, я ничего не слышала, я телевизор давно не смотрела.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Взгляните, это не эта женщина?

ЗАРЕМА. Не знаю... Да, может быть. Очень похожа. Она меня отвезла на машине куда-то в деревню...

СЛЕДОВАТЕЛЬ. На какой машине? Вы марку не запомнили? Ауди? Мерседес? Жигули?

ЗАРЕМА. Не знаю, я не понимаю в машинах. Нерусская машина.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Попытайтесь вспомнить – какого цвета была машина?

ЗАРЕМА. Темного... Как вишня.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Куда она вас привезла? Как называется эта деревня?


Редакция. Кабинет Вадима

О л ь г а, В а д и м.

ОЛЬГА. …Все это она врала! И про эту женщину, Любу, – ей просто повезло, что этот... фоторобот третьей женщины, которая, вроде, как была с шахидками в Тушине, совпал с ее описанием... Менты с ног сбились, разыскивали эту Любу...

ВАДИМ. Ну, она сама призналась, что врала...

ОЛЬГА. Призналась, да, но – когда?.. И неизвестно, сколько бы она еще б «помогала бы следствию» таким образом, если б не моя с ней работа... Она спецом время тянула, чтоб остальным из банды дать спрятаться подальше... И чтоб они там поняли, что она их не сдала, чтоб пришли за ней, как обещали, чтоб защиту взяли на себя, чтоб отбили, выкупили...


СИЗО «Лефортово». Камера

О л ь г а, З а р е м а.

ОЛЬГА. …Дура ты. Кто тебя тут «отобьет»? Да ты, вообще, знаешь, куда ты попала?.. Из Лефортова не убегают. И хрен тебя отсюда кто выкупит.


Редакция. Кабинет Вадима


О л ь г а, В а д и м.

ОЛЬГА. ...И так – сутками. Ну, конечно, не только я ее в этом убеждала. И следователь, и адвокат. В результате, базу она сдала на пятые сутки. До этого якобы не помнила, а тут вдруг осенило ее...




(Продолжение в след. номере)