Пока чертил кривой пунктир
Мой любознательный ровесник,
Я обводила транспортир,
И круг был солнечным, как в песне.

Увы, добиться похвалы
На геометрии не просто.
Учитель наш любил углы,
Особенно – на девяносто.

От математик вдалеке
Стояла я в румяном гневе,
Писала мелом в уголке
Подобно мальчику в припеве:

Пусть будет мама, папа, пусть
Большое в маленьком оконце
Плывёт над нами небо... Хрусть!
Сломалось солнце.

Всей геометрии – конец.
Жизнь рисовала пентаграмму,
Когда себя убил отец,
Когда болезнь убила маму.

И я не знала, что смогу
Прожить без них. А вот – сумела
Остаться в солнечном кругу,
Где нет угла, небес и мела.

Какой пылающий обряд!
Но я, видать, неуязвима:
Здесь ровно триста шестьдесят,
Вполне терпимо.