Закусив губу, преподай урок.
Бей и стреляй насквозь.
Помнишь, как месяц назад утек
Белый, как сахар, лось?

Белые были его глаза,
Крупен и влажен след.
В ту ночь бушевала в лесу гроза,
Синий плескался свет.

И я сидел в ту ночь у костра,
Медленный плыл огонь,
И начинала считать до ста
Веточка, только тронь.

И в этом счете, пустом, как стук,
Страшном, как истукан,
Жал, оставляя на небе круг,
Желтой луны стакан.

И в тот момент, когда ничего,
Когда задремать пришлось,
Взял и укрыл меня от всего
Белый, как сахар, лось.

Господи, в мире затей и тем,
В мире «стреляй и круши»
Я не видал небесных тел,
Равных свету души.

И этот лось, этот страх и смех,
Белая благодать,
Мех? Ну, какой же там, братцы, мех?
Разве что шкуру взять.

Я не хочу ни всласть, ни впрок,
Просто припасть хочу…
Гладок приклад и вертляв курок,
Мне это по плечу…

И отступило… И ночь, как сон,
Черного сна длинней.
Веточка тихо сказала: «…сто»
И замолчал я с ней.

Все показалось. И мрак и свет.
Бледный огонь погас.
Тронь меня… Я прошепчу в ответ:
Раз-два-три, раз-два-три, раз…