На рубеже – тысячелетий,
в пурпурно-золотом плаще,
сиял октябрь осенне-летний,
над – сущей мелочью – вещей.



Мешая краски – свет и тени,
очарование даря, он шёл,
по дням как по ступеням,
осеннего – календаря.



И был таким, каких не знали,
всё видевшие небеса.
В библейской, жертвенной печали,
стояли рощи и леса.



Являя суть земной природы,
светились – парки и сады.
Качали огненные воды,
листвой, зажжённые пруды.



Деревья трепетно как свечи,
сгорали – медленным огнём.
Было – бездомно и не вечно,
в этом пространстве золотом.



Но – было и легко – и странно,
стране великих октябрей,
жить, в октябре фата-морганы,
без вероломных мятежей.



Ни красных не было, ни белых,
под небосводом синим-синим.
И — в третее тысячелетье,
казалось, верила Россия.

—

Когда-нибудь потомок спросит,
о главном, в нашей тыще лет.
И вечность даст ему ответ.
Была — неслыханная,
осень – 1999 года.