Первое четкое осознание себя в мире у меня связано, конечно, с родителями. А еще с Ташкентом. И детской железной дорогой.

Мне, наверное, года два или три. Я у мамы на руках. Они очень мягкие, уютные, мне удобно на них сидеть. Всё и всех видно. Я, шустрая, озорная, с глазками-смородинками и почему-то светловолосая, верчу головой и сама кручусь точно юла – вокруг всё так красиво, интересно, ново.

А картинки меняются как в калейдоскопе.

Вот мы ждем своей очереди – среди прочих желающих пообедать в открытой чайхане, уличной кафешке, как бы теперь это назвали.

Кто бывал в Средней Азии, вряд ли сможет забыть эти чайханы. Дразнящие, волнующие обоняние и вызывающие обильное слюноотделение запахи разносятся далеко окрест! Еще бы! У блюд, приготовленных на улице, на открытом огне, особенные ароматы. Они перемешиваются с запахами лета, зноя, цветов, брызжущей в нос пузырьками газировки с сиропом...

Что ни блюдо, то сказка! Золотистый плов с солнцем, нашинкованным в виде кусочков желтой и оранжевой моркови. Прозрачная наваристая шурпа. Лагман из тянутого теста, горкой наложенный в кесу. Румяная самса, испеченная в тандыре. Сочнейшие манты, в которых лука столько же, сколько и мяса. Шашлык...

О, шашлык – это просто песня! Ароматы дымка, маринада, лука, взбрызнутого капелькой уксуса, я до сих пор люблю даже больше, чем сами пряные кусочки мяса. И пусть они порой бывали чуть жестковаты или жилисты. Ерунда! Все равно – вкуснотища невообразимая!

Что именно отведали мы в тот запомнившийся мне день – теперь уже стерлось из памяти. Наверняка это было вкусно! Как и фруктовая мороженка в картонном стаканчике, которую мы с мамой съели деревянной палочкой. Эта розовато-лиловая, прохладная, с легкой кислинкой масса мне очень понравилась. А вот попросить добавки я еще не умела.

Следующая картинка калейдоскопа – катание в поезде детской железной дороги. Она, кстати, и по сей день расположена в парке на Комсомольском озере. Я и позже не раз «путешествовала» в этом «экспрессе», и меня всегда поражала серьезность юных «железнодорожников». Проводник, кондуктор, контролер, помощник машиниста – они не играли, нет! На их лицах читалась такая ответственность, озабоченность, чтобы детки не высовывали руки и головы в окна. Они по нескольку раз проверяли билеты, хотя входящих или выходящих не было – все ехали от начальной до конечной по кольцевой дороге.
Ребятня, принявшая условия игры, была тоже серьезна, старательно не баловалась, изжульканные уже порядком билеты показывались исправно.

Помните, когда раскачаешь качели-лодки очень сильно и – как с горки, – задержав дыхание, вниз, помните, как замирает сердце?! Вот и катание на катере по озеру – тот же восторг, та же острота ощущений! Я, на коленях папы, визжу от радости и оттого, что брызги прогретой жарким солнцем воды летят в мордашку. Страха нет, ведь я еще не знаю, чего следует бояться. Да и какой страх, когда рядом мой большой и сильный папа!

Еще было колесо обозрения, которое, мне, крохе, показалось, вознесло нас прямо к небу. С высоты было видно и озеро с лодками, и железную дорогу, и разноцветные карусели, и деревья, подстриженные в виде животных. Эти зеленые фигурки как живые двигались вслед за нами.

Что было дальше? Наверное, я, переполненная впечатлениями, уставшая, увидевшая и узнавшая за этот день так много нового и чудесного, просто уснула на папином плече.

Конечно, были, и не раз еще, поездки в этот замечательный парк! Но эта, самая первая, сохранилась в памяти навсегда. С тех пор я помню себя. Своих родителей. Я впервые тогда узнала, как прекрасен этот мир. И пусть давно уже нет в нем моих дорогих родителей, память о них жива всегда, как и воспоминания о том чудесном дне из детства...

Ташкент, родители, железная дорога...