[pic:убий.jpg]


На крыше конюшенной кто-то тайком
Поджёг сеновал и смотался,
И дым грязно-серым клокастым котом
Сквозь щели в конюшню забрался.

Забили копыта об пол вразнобой,
Забились в углы жеребята,
А огненный зверь наслаждался игрой:
Для пламени вряд ли что свято.

Как жаль, этой ночью никто из людей
Не глянул случайно в окошко.
А там жеребята, которым пять дней
Шатались на тоненьких ножках.

Там в стойлах бросались на дверь жеребцы,
Всей кожей дрожали кобылы.
Там, колоколами звоня, бубенцы
Тревогу смертельную били.

Ещё о спасенье кричали глаза,
И боль разрасталась, как пропасть.
И дико вращалась, и быстро росла,
Дробившая лёгкие, лопасть.

Конюшню окутал чернеющий дым
И стены в бессилии взвыли.
Как хищник, огонь языком золотым
Тела облизал неживые.

Осталось скорбить и сгорать от тоски,
Убийцу никто не накажет.
И некому больше брать сахар с руки
И ржаньем луга будоражить.