Я ль жертвой бедствиям на алтаре старенья
паду безропотно?.. Гори, огонь, гори!
В слезах и жалобах бессильное смиренье
огнеубийцею рождается внутри.

Земля, ты мачеха! Но в памяти замри
тоской – пронзительней потерянного зренья,
как детство пенкою июльского варенья
и запылавшие на белом снегири.

Пусть медь и золото куёт коринфский молот,
пусть обжигающий охватит сердце холод,
любовь и ненависть – на разных полюсах.

Жена отмстившая несёт себя Гекате:
смотри, как стелется гостеприимно скатерть –
Медеей вышитый узор на небесах.