Простите меня простите,
плохие мои стихи,
что делать со мной решите,
за шлейфы словесной трухи.

Бог видит, как я старался,
вплетая чечётку в вальс,
но, что-то моя Савраска
не вывезла на Парнас.

Я душу швырял на плаху,
я сердце кровавил в ночь,
и всех посылая на хер,
на сына орал и дочь.

Затачивал слух, как ножик,
и вглядываясь во мглу,
я рифмами эхо множил,
слова расширяя вглубь.

Силлабов и строф пространство
я резал на глаз и слух.
Разве я не старался?
И не парил мой дух?

Но вышло лишь то, что вышло,
что вспыхнуло и в труху,
где приговором – вышка
и автору, и стиху.

Всем высям моим и весям,
всем помыслам и делам,
поэмам моим и песням
с кровью напополам.

Я ни о чём не спорю.
Но где не видать ни зги,
стоят, как над степью горы
другие мои стихи.